Мясковский,

Николай Яковлевич (20.4.1881, Новогеоргиевск, ныне Модлин – 8.8.1950, Москва). Русский советский композитор. Происходил из офицерской семьи и с юности готовился к военной карьере; подобно большинству людей своего круга, получил блестящее домашнее образование, в частности музыкальное. В 1903 году брал уроки гармонии у . В 1906–1911 учился в Санкт-Петербургской консерватории, в том числе у А. Лядова (композиция) и Н. Римского-Корсакова (инструментовка). Тогда же подружился с (их многолетняя переписка опубликована почти полностью) и стал известен в петербургских музыкальных кругах как автор изысканных романсов на слова Е. Баратынского, Вяч. Иванова, К. Бальмонта, З. Гиппиус. В 1908 году написал первую из своих 27 симфоний, в 1912 – симфоническую поэму Аластор (по аллегорической поэме английского романтика П.Б. Шелли), которая упрочила его репутацию серьезного, сосредоточенного музыканта, избегающего ярких оркестровых красок и других внешних эффектов. В 1911–1914 выступал с критическими статьями на страницах журнала Музыка. Участвовал в Первой мировой войне, был контужен. В 1918 году переселился в Москву и с 1921 преподавал в Московской консерватории, где создал одну из самых сильных в СССР композиторских школ (среди учеников Мясковского – , , , , А. Локшин, А. Эшпай, Б. ). В 1948 году стал одной из жертв «антиформалистической» кампании, известной как «ждановщина». Хотя Мясковский, в отличие от некоторых своих товарищей по несчастью, не выступил с публичным признанием своей «вины», власти не изгнали его с преподавательской работы. За свои последние опусы – 13-й струнный квартет и 27-ю симфонию – он был посмертно удостоен Сталинской премии (1951).

Будучи художником широкого кругозора, Мясковский симпатизировал новым веяниям в искусстве, что проявилось в его критической и педагогической деятельности, однако его музыкальный язык традиционен и родствен языку таких «бескрасочных» (по выражению самого же Мясковского) русских композиторов, как С. Танеев и Н. Метнер. «Бескрасочность» стиля – иначе говоря, приверженность традиционным (по следам Танеева) принципам конструирования развернутой инструментальной формы в сочетании с известной шаблонностью инструментовки, гармонии и ритмики и несклонностью к широкому, эффектному артистическому жесту, – помешала Мясковскому выдвинуться в ряд крупнейших симфонистов и авторов камерно-инструментальной музыки ХХ века; она же предопределила невысокую популярность его сравнительно «экстравертных» по замыслу концертов – скрипичного и виолончельного. Центральное место в наследии Мясковского занимают симфонии, весьма разнообразные по масштабам и по характеру музыки; по собственному признанию композитора, он стремился чередовать симфонии «субъективного», преимущественно лирического или лирико-драматического плана с «объективными», скорее эпическими. Его самое значительное и протяженное (около часа) произведение – четырехчастная 6-я симфония, синтезирующая «субъективный» и «объективный» элементы. Ее тематический материал изобилует мотивами-символами с исторически устоявшейся семантикой (трехзвучный романтический «мотив вопроса», тема Dies irae, «фаустианские» увеличенные трезвучия, «тристановские» хроматизмы, мотив Юродивого из Бориса Годунова и др.), а в финале, наряду с бодрыми песнями времен Великой французской революции, цитируется старообрядческий погребальный духовный стих Как душа с телом расставалась. По мнению ряда комментаторов, концепция симфонии отражает растерянность рефлексирующего русского интеллигента перед натиском революционной стихии. Позднее Мясковский неоднократно с переменным успехом пытался упростить свой стиль и приблизить его к тем нормам доступности и «народности», которые считались приемлемыми для широкой советской аудитории (12-я симфония Колхозная, 16-я симфония, первоначально посвященная советским авиаторам, с траурным маршем памяти жертв катастрофы самолета-гиганта «Максим Горький» (1935) в третьей части и финалом, включающим тему массовой песни Мясковского Летят самолеты, 19-я симфония для духовых, написанная к 21-й годовщине Красной Армии, 26-я симфония на русские темы и др.). Относительную популярность и официальное признание снискали одночастная 21-я симфония (по существу небольшая поэма для оркестра, основанная на напевных темах в русском духе) и не лишенная эпического размаха 27-я симфония. Сравнительно часто звучат также 5-я симфония – скорее «объективное» полотно, русское по колориту, насыщенное темами жанрового (песенного и даже танцевального, что для Мясковского необычно) характера – и 17-я, с проникновенной медленной частью и драматическим финалом, общий тон которого, возможно, был навеян событиями «большого террора». Две из симфоний Мясковского, явно «субъективные» одночастные 10-я и 13-я, выделяются на фоне большинства его произведений 1920–1940-х подчеркнутой хроматичностью языка (местами на грани атональности), повышенной плотностью тематических связей, трагической напряженностью экспрессии; советская критика порицала их за «усложненность» и «индивидуализм», и в СССР они практически не звучали.

Симфонии: № 1 соч. 3 c (1908); № 2 соч. 11 cis (1911); № 3 соч. 15 a (1914); № 4 соч. 17 e (1918); № 5 соч. 18 D (1918); № 6 соч. 23 es (с хором ad lib., сл. нар. 1921—23); № 7 соч. 24 h (1922); № 8 соч. 26 A (1925); № 9 соч. 28 e (1927); № 10 соч. 30 f (1927); № 11 соч. 34 b (1932); № 12 соч. 35 g (Колхозная, 1931—32); № 13 соч. 36 b (1933); № 14 соч. 37 C (1933); № 15 соч. 38 d (1934); № 16 соч. 39 F (1936); № 17 соч. 41 gis (1937); № 18 соч. 42 C (1937); № 19 соч. 46 Es (для дух. орк., 1939); № 20 соч. 50 E (1940); № 21 соч. 51 fis (1940); № 22 соч. 54 h (1941); № 23 соч. 56 a (1941); № 24 соч. 63 f (1943); № 25 соч. 69 Des (1946); № 26 соч. 79 C (1948); № 27 соч. 85 c (1950).

Др. орк. произв.: сюита Звенья соч. 65 (1908, 2/1945); симф. поэмы Молчание соч. 9 по Э. По (1909) и Аластор соч. 14 по П.Б. Шелли (1912); Серенада для мал. орк. соч. 32 № 1 Es (1929); Симфониетта для стр. орк. соч. 32 № 2 h (1929); Лирическое концертино для мал. орк. соч. 32 № 3 G (1929); Концерт для скр. с орк. соч. 44 d (1938); Концерт для влч. с орк. соч. 66 c (1945); Славянская рапсодия соч. 71 (1946); Дивертисмент соч. 80 (1948); мелкие произв.

Стр. квартеты № 1 соч. 33 № 1 a (1930), 2 соч. 33 № 2 c (1930), 3 соч. 33 № 3 d (1910–1930), 4 соч. 33 № 4 f (1909–1937), 5 соч. 47 e (1939), 6 соч. 49 g (1940), 7 соч. 55 F (1941), 8 соч. 59 fis (1942), 9 соч. 62 d (1943), 10 соч. 67 № 1 F (1907–1945), 11 соч. 67 № 2 Es (1945), 12 соч. 77 G (1947), 13 соч. 86 a (1949).

Сонаты: для фп. № 1 соч. 6 d (1909); для влч. и фп. соч. 12 D (1911, 2/1945); для фп. № 2 соч. 13 fis (1912); для фп. № 3 соч. 19 с (1920); для фп. № 4 соч. 27 c (1924); для фп. № 5 соч. 64 № 1 H (1907–1944); для фп. № 6 соч. 64 № 2 As (1908–1944); для скр. и фп. соч. 70 F (1947); для влч. или альта и фп. соч. 81 a (1949); для фп. № 7 соч. 82 C (1949); для фп. № 8 соч. 83 d (1949); для фп. № 9 соч. 84 F (1949).

Др. произв. для фп.: ранние пьесы (1899–1919); Из прошлого, 6 импровизаций соч. 74 (1906–1946); 3 сб. легких пьес соч. 43 (1907–1938); Полифонические наброски, 6 пьес соч. 78 (1907–1948); Причуды, 6 пьес соч. 25 (1917–1922); Воспоминания, 6 пьес соч. 29 (1927); Пожелтевшие страницы, 7 пьес соч. 31 (1928); Сонатина соч. 57 e (1942); Песня и рапсодия соч. 58 b (1942); Стилизации, 9 пьес соч. 73 (1946).

Для гол. с фп.: романсы, в том числе сб. За многие годы соч. 87, сл. разных поэтов (1901–1950), Из юношеских лет соч. 2, сл. К. Бальмонта (1903–1906), Размышления соч. 1, сл. Е. Баратынского (1907), На грани соч. 4, сл. З. Гиппиус (1904–1908), Из Зинаиды Гиппиус соч. 5 (1905–1908), Три наброска соч. 8, сл. Вяч. Иванова (1908), Мадригал соч. 7, сл. Бальмонта (1908–1909), Предчувствия соч. 16, сл. З. Гиппиус (1913–1914), Шесть стихотворений Александра Блока соч. 20 (1921), 12 романсов соч. 40, сл. М. Лермонтова (1935–1936), Из лирики Степана Щипачева соч. 52 (1940), Тетрадь лирики соч. 72, сл. Р. Бёрнса в рус. пер. (1946).

Кантаты для певцов-солистов, хора и орк.: Киров с нами соч. 61, сл. Н. Тихонова (1942) и Кремль ночью соч. 75, сл. С. Васильева (1947).

Хоры с фп. и a cappella, массовые песни.